«Моя задача — открыть вам все двери!»

— Дайте угадаю: вы ходили на курсы, где изучают английский, вам не понравилось, как там все организованно, и вы решили открыть школу, где все будет так, как надо?

— На самом деле, я не ходила ни на какие курсы, разве что когда-то давно, поэтому совершенно не представляю, как там все устроено. С одной стороны, это минус, потому что мне в своей школе пришлось начинать с нуля, а с другой — все к лучшему, я сразу сделала все так, как считаю правильным. Не могу сказать, что я мечтала о школе, планировала ее открыть. Она просто стала логичным продолжением моей преподавательской деятельности: появилось много учеников, интересных связей, коллег — и все это оформилось в школу. Вначале собралась группа, вскоре еще одна, нас приютила подруга, которая тогда делала школу изучения итальянского языка. Мы год встречались, пили кофе и чай, тусовались — и в то же самое время занимались английским. Было очень душевно! Кроме того, я люблю камерность. Я никогда не работала в офисе со всеми его формальностями. После института, где я училась на переводчика, меня позвали на кафедру — и это было как попасть в семью. Мне позволяли очень много всего, учили меня, доверяли мне. Через какое-то время по ряду причин из Института пришлось уйти, в итальянской школе тоже уже не было возможности оставаться, и тогда все стало само меняться в совершенно новом направлении. Сейчас наша школа работает с корпоративными клиентами и не имеет своего офиса как такового. Мы работаем на территории компаний, которые обучают своих сотрудников с нашей помощью.

— Как вы сделали этот шаг от переводов к обучению?

— И устными, и письменными переводами я занималась очень долго, больше пяти лет, наверное. И в какой-то момент мне это надоело. Помню, я сидела перед аудиторией, переводила речь какого-то спикера и думала: «Господи, ну выучите уже английский! Он так красиво говорит, я никогда не переведу настолько хорошо!». Мне хотелось просто слушать этого оратора и наслаждаться речью. В тот момент я решила, что нужно менять профессию. К тому времени у меня уже был довольно большой опыт в преподавании, был Институт и много индивидуальных студентов, так что, создавая школу, я лишь создавала пространство для реализации себя в новом формате. Главное, я понимала, что не буду обманывать людей и говорить им, что всего за два месяца они смогут идеально выучить язык и получить диплом Гарварда. Я не стану устраивать конвейер из того, что я делаю. И никогда не пойду на то, чтобы предлагать скидки на свои услуги. Мои услуги не стоят миллионы, всего-навсего разумных денег. А что, собственно, вам важнее: подешевле или все-таки английский выучить?

—  Кстати, сколько должен стоит урок английского языка? Как определить цену занятия?

— В работе с корпоративным клиентом ценообразование зависит от очень большого количества факторов, таких как удаленность офиса от центра города, сложность программы, которую мы создаем под клиента, время занятия, и т. д. Если нужно ехать на занятие в Пулково и в офис в центре города — цена будет разной. Если нужно провести урок в 7 утра, то понятно, что мы хотим иметь возможность компенсировать преподавателю ранний подъем. А к ценообразованию в принципе я отношусь философски, и своих преподавателей, которые много работают независимо от школы с индивидуальными студентами, учу так: назовите такую сумму, чтобы вам, с одной стороны, было не мало, чтобы вы не думали: «Вот, взял 500 рублей, а надо было 700, не хочется теперь идти на урок…», а с другой, пусть цифра не будет слишком большой, чтобы вас не грызла необходимость готовиться по восемь часов, раз вы запросили целую тысячу. Словом, найдите середину, чтобы вы чувствовали себя комфортно и знали, что на эти деньги делаете максимум.

— Есть много талантливых педагогов, но не все справляются с административной работой, с нагрузкой директора. У вас не было с этим сложностей?

— Руководить школой мне помогают два других моих высших образования. Я изучала психологию и получила диплом режиссера кино и телевидения. А режиссер, по-английски, кстати, звучит как director, то есть человек, который может управлять процессами и большими группами людей, собственно, оттуда и все мои организаторские навыки. В начале пути мне было сложно что-то делегировать, но моя команда меня очень в этом поддержала. Мы вообще взаимодействуем в менее формальной системе, чем в типичном офисе или школе. Часто советуемся по образовательным и организационным вопросам, но создавать правила, как поступать в таком-то случае, а как в таком — я не люблю. Предпочитаю, чтобы рабочий процесс заставлял человека хоть немножечко рефлексировать над тем, что происходит. Поэтому у меня нет привычки ругать за какое-то принятое решение. Если человек сумел принять решение — замечательно! Дальше можно уже обсуждать, хорошее ли оно было или не очень, в данном конкретном случае. Предвидя вопрос про подбор кадров, сразу скажу — и это, наверное, волшебно прозвучит, но… я не ищу людей, я их встречаю. Я просто их замечаю, и думаю: «О, вот ты нам подходишь». Я как бы все время держу в голове, что такой человек мне нужен. И когда он появляется на моем пути, я ему говорю: «Ты мне нужен». И он либо остается, либо нет.

— Вам нужно было придумать свой формат, чтобы выделиться среди других языковых школ, студий. Долго искали нишу?

— Для начала: мы ни с кем и никогда не конкурируем, не стремимся выделиться и не сравниваемся. В городе реально три или пять организаций, с которыми имело бы смысл по-хорошему конкурировать. Но я занимаюсь своим делом, которым не могу не заниматься, поэтому мне некогда думать о том, что у Васи офис лучше или педагогов больше или программы интереснее. В большинстве компаний, которые предлагают языковые курсы, решаются другие бизнес-задачи и обучение поставлено на поток, никакого человеческого подхода к клиенту вы не найдете. Я имею в виду не сервис, а эффективность обучения, конечно. Там может научиться человек, которому позарез нужен английский и которому повезло и с преподавателем, и с группой. Я не могу сравнивать себя с такими организациями. Это все равно, что сравнивать себя со швейной фабрикой. Все-таки существуют определенные оптимальные условия, при котором язык, действительно, будет усваиваться. Ну не происходит это за три месяца! Должно совпасть много факторов, чтобы обучение дало эффект и нужно уметь делать так, чтобы они совпали, а это деликатная работа! По этим же причинам мы не устраиваем открытых уроков — за одно занятие все равно ничего нельзя понять. Зато, если у вас есть вопросы, можно посещать наши бизнес-завтраки и коуч-сессии за ужином. Все мероприятия бесплатные, а ужинать или завтракать вас никто не заставляет.

— Как вы начали работать с корпоративными клиентами?

— Я считаю, что на любой уровень можно выйти только с помощью контактов. Мне просто позвонил давний друг, который рассказал, что у него в компании много желающих заниматься, не возьмусь ли я учить их английскому? Я сказала: «Да». И как-то довольно быстро стало понятно, как и что делать. Даже сейчас, когда нам хочется чего-то новенького, мы начинаем среди своих коллег и друзей искать кого-то, кому могут быть интересны наши новые проекты. Это то, что и называется нетворкинг.

— Какие запросы у корпоративных клиентов?

— Существует два варианта. В первом, наша задача — повысить эффективность работы конкретных сотрудников. Например, сделать так, чтобы они могли вести деловую переписку на языке, завязывать контакты за рубежом. В этом случае мы создаем проект, в котором вместе с ответственным менеджером со стороны компании определяем, как, когда, в каких количествах, сотрудники будут заниматься, какие при этом есть бюджетные возможности, можем ли мы позволить себе мини-группы, и т. д. Во втором варианте — уроки английского входят в бонусную программу компании, как поощрение коллективу. Это уже ближе к английскому как развлечению. Хотя там мы тоже стараемся добиться результата, мотивировать людей…

— Судя по вашему опыту, возможно ли мотивировать человека на занятия — извне, если у него нет такой потребности?

— Я вообще к понятию «мотивация» отношусь с презрением, потому что это несчастное слово используют для того, чтобы оправдать себя в неделании. «У меня просто нет мотивации!», «Ой, какой у меня преподаватель плохой, не замотивировал!». Что? А это только его ответственность? Вообще, проблема изучения английского языка в том, что если это делать с преподавателем, то нужно приготовиться к партнерской работе. Я без вас вообще ничего не могу. То есть могу, конечно, скакать и прыгать с флагами, кричать: «Британия — это круто, а Америка — это, вообще, лучше всех, что английский такой красивый, Шекспир, Шекспир!», но ничего не получится, если вас в этом процессе, в этом партнерстве нет. Моя задача — открыть вам все двери, дать все возможности, чтобы вы могли взять все, что сумеете. И это единственное здоровое взаимодействие, на мой взгляд. Если вы пришли на занятие, не имея вообще никакой идеи, зачем вы здесь присутствуете, то это не ко мне, это к доктору. И я, как преподаватель, ничего вам не должна, тем более мотивировать вас! Поэтому мы, например, никогда не работаем с компаниями, где только руководитель жаждет, чтобы его персонал говорил по-английски. Это бредовая идея изначально. И я буду скорее говорить с руководителем исключительно, как коуч или психолог, чтобы объяснить, почему лучше так с коллективом не поступать.

— И все-таки, почему же так много людей пасуют перед «инглишем»?

— Все пасуют перед разными задачами. Мне кажется, что обобщения ведут к большому разочарованию. То, что у человека что-то не получилось, это вина не преподавателя или ученика, а результат стечения многих обстоятельств и влияния разнообразных факторов. У каждого есть своя, конкретная яма, в которую он попадает. Я не иронизирую, но возможно, что для человека его неспособность выучить язык — важная психологическая характеристика. «Вот я такой, никто не может со мной справиться, все бьются, научить не могут!» Точно также я сама думаю про математику. Никто так и не смог мне объяснить эти логарифмы ужасные! Но давайте я буду честна с вами и скажу, что мне это никогда не было интересно или нужно. Никогда. Я в состоянии сложить миллион и миллион, чего еще-то? Математика — не моя жизнь, не моя работа, не мой интерес. И мы легко принимаем такое объяснение, но почему-то навязчивую идею про то, что «надо выучить английский» люди никак не в состоянии отпустить. У некоторых людей это «надо» стоит в списке где-то между «надо выйти замуж/жениться», «надо завести детей», «надо купить машину» и так далее. Почему, почему английский? Даже не китайский или не французский? Не вышивание крестиком? Отстаньте от английского, прекратите его ставить на пьедестал! Это просто либо важно для вас, либо нет, остальное надуманное. Всё.

— И никакого волшебства? Никаких супермотиваций и суперпрактик?

— Если бы волшебство работало, я бы уже, наверное, построила пятый дом на Бали. Нет, я, конечно, могу продать вам «суперпрактики», завернуть «волшебное предложение» в такую упаковку, что вы срочно купите, но потом будете разочарованы. Мое «волшебство» — это понимание того, как коротким путем прийти к тому результату, который вам необходим. Условно, нужны презентации на английском? Такие-то занятия. Необходимо общаться на тему бизнеса? Вот такие-то задания, тексты, материалы. Если нужно, подключим и философию, и психологию — и весь свой жизненный опыт. Главное в этом — разобраться, что и к кому подключать.

— Как это выглядит на практике?

— Я, в качестве преподавателя, работала с группой, в которой был ценный для компании специалист, математик, настроенный против английского и с очень тяжелой реакцией на исправление ошибок. Его все раздражало, кроме того, коллеги уехали в командировку и на три недели он остался совсем один на занятиях. Вдобавок у него был уровень Pre-intermediate, а это такое «плато» в освоении языка, когда долго не случается качественных изменений. Следовало что-то придумать. Я принесла ему видео с выступлением известнейшего британского математика, и попросила мне объяснить, о чем идет речь, потому что я вроде бы все слова слышу и могу перевести, а смысла не понимаю — ну, не знаю я математику! В другой раз показала фрагмент теста для поступления в американский вуз, где были задания по математике, и мы обсуждали советы по выполнению этих заданий… И следующие четыре занятия уже меня учили математике — на английском языке! Этот ценный специалист носился по аудитории, кричал на меня: «Почему ты не понимаешь? Давай еще раз объясню! Сейчас принесу зеленый фломастер, ты все увидишь…». Я сидела, смотрела на него и думала: «Ну, Господи, кажется, я свое дело сделала!».

Текст: Светлана Хаматова