Переживать за тех кто далеко, тяжко. Но с другой стороны, я вечно за всех переживаю — люблю накручивать. Внутренне при этом я могу быть спокойна, понимая, что с человеком всё хорошо, но паника начинается от головы – как говорится, игры разума.
Недавно прочитала – страх и переживания нужно выпускать из себя. Это как в той истории про обиду – отпустите зверька к маме, и он перестанет вас раздирать изнутри.
А на что похожа тревога? У меня это змея, которая шевелится внутри грудной клетки, высовывая свой язык. Она холодная, отчего кровь в жилах стынет. Хочется придавить ее, но страшно это сделать, потому что она начинает извиваться в руках, шипеть, бить хвостом и увеличиваться в размерах. Страшно, очень…
Во-первых, сами ощущения от её местонахождения внутри жуткие, так ещё и отношение к ней ни разу не мимимишное, как, например, к той же обиде.
Но если попытаться приглядеться к ней, то можно заметить, что ей грустно и одиноко, что ей тоскливо и больно. Она попала сюда давно, ещё будучи ребёнком, и никогда не видела своих родителей. Ей здесь темно и сухо, она любит влагу. Ей здесь плохо. И она чувствует ненависть к себе. Чувствует и знает, что её ненавидят и хотят, чтобы она сдохла. Она чувствует, что к ней испытывают омерзение. Её загнали в угол, она не хочет быть здесь – она хочет на волю, на воздух и свет, чтобы можно было вздохнуть полной силой своих истощенных лёгких. Но её пытаются придавить, уменьшить, оставить совсем без воздуха и без права на жизнь. И тогда она начинает сопротивляться, потому что не понимает, почему последнее, что у неё осталось – её жизнь – у неё пытаются отобрать. За что с ней так?
Я хочу выпустить её, хочу освободить себя от неё. Устала с ней бороться, понимая всю тщетность попыток убить её внутри себя. Как я это могу сделать? Представить, что в груди открывается дверь, нора, как у Алисы в Зазеркалье, и она неверяще смотрит на путь к свободе. Она моргает от света, которого она не помнит. И начинает недоверчиво и робко пробираться к свободе. Вот она высунула свою маленькую головку и повела её из стороны в сторону. А потом медленно ползёт по воздуху, ещё не веря и не до конца осознавая, что она на свободе. А потом она делает глубокий-глубокий вдох и уползает искать тех, кто её любит.
А что со мной? А я ощущаю пустоту — ведь место, занятое годами, внезапно оказалось свободным и ничем/никем не занятым. И чем бы я хотела его заполнить? Спокойствием и тишиной. Я бы там прудик с лотосами завела. Или этакую сауну с солнышком внутри. Да, первым делом я возьму большую метлу и вымету все, что там образовалось за долгие годы. Открою все окна, чтобы пустить туда свет и воздух. Самое главное — воздух. Я вдохну во всю силу своих лёгких, и ничто не будет мне мешать. Это будет светлым и наполненным воздухом свободы пространство, в котором птички поют. Здесь хорошо. И прудик с лотосами…
